Куку

Митрич страстно покрасил десяток яиц и, пока я, заходя издалека, рассказывала о языческой весне и празднике солнца, часть слопал. До Воскресения я так и не добралась, боюсь рассказывать младенцам о смерти.   Пока убирала краски и бумажки, Митрич обкусал верх кулича. Запретный плод, который нельзя было есть до праздника, казался волшебно вкусным. Очередное разочарование, кулич противный, гораздо хуже булочки с изюмом за десять копеек.

В доме на меня постоянно падают пауки. Видимо хотят сообщить новость. Пауки большие, мощные, и лап у них явно больше положенного. Что же это за новость - не иначе очередное требование крупных сумм. Давно я что-то не плясала, получая письма. А если и плясала, то только еврейский танец, в котором закрывают лицо ладошками, попутно вытирая слезы.

Читаю книги по садоводству. Они явно написаны для того, чтобы человек не задавался, а чувствовал себя червем дрожащим, удирающим от лопаты. Смородину следует опрыскать на полной луне чем-то ужасно химическим, и, не давая душе покоя, тут же облить яблони настоем луковых шкурок, попутно отщипывая мучнистую росу. Потом следует пасынковать - не знаю, что это, но чувствую себя мачехой, отправляющей детишек к пряничному домику. Пожалуй, не буду ничего сажать, мы уже выяснили, что сныть сильно нажориста, и кто я такая, чтобы желать лучшего.

Интернет Скайлинк, я считаю, должен быть проклят всеми подмосковными ведьмами. За кучу рублей он раз в день выдает почту, и я даже боюсь представить, что он сделает с этим постом. Может быть, разорвёт его на тысячу маленьких буковок и развеет по ветру. А если нет - сообщаю, что через неделю я пойду за сморчками и строчками, хоть и боюсь их есть. Но я сдуру сказала Митричу, что они похожи на мозги, и он теперь хочет непременно посмотреть, как мозги выглядят. А еще мы видели в лесу лосиные какашки и ведро с березовым соком.

А что у вас?